Этот текст, как и большая часть текстов, которые я сейчас пишу, написан мной в рамках челленжа, то есть, фактически на спор. Почему-то именно этот вызывает у меня лёгкое чувство нарушенной безопасности, как будто, написав его, я пошёл на какой-то риск. Хотя по содержанию я сам с собой вроде согласен.
Очередной плод нашего с Арсением интеллектуального творчества - это рассуждение об игре во френдзону. Во-первых, во френдзону я не верю.Во-первых, во френдзону я не верю. Конечно, научных исследований на эту тему у меня на руках нет, но мне всё же кажется, что, хотя влечение человека к человеку не является константой, всё же есть какие-то определённые пределы, в которых оно может колебаться (само собой, если мы смотрим интервал не в двадцать лет, а лет в пять). Т. е., допустим, мальчик, который мне не то что бы очень нравится, ситуативно может взять и понравиться, но для долгих стабильных отношений это не очень подходящая почва. Аналогично человек, которого я нахожу привлекательным, ситуативно может быть непривлекателен, но, если не произошло чего-то совсем уж переворачивающего весь его образ в моём восприятии, в целом он всё равно будет мне нравиться. Миф о френдзоне подразумевает, что есть такой период общения с любым человеком, когда ты можешь как бы убедить его, что ты ему нравишься, но, если ты не успел, то всё, поезд ушёл навсегда. Я подозреваю, что это вообще-то может работать (существует куча разных форм организации сексуальности), но точно не у всех и не всегда. Я лично встречаю гораздо больше людей, которые прямо или косвенно утверждают о своей демисексуальности, чем людей, которые жалуются, что их привлекают только новые знакомые, а когда момент упущен, тогда всё уже, никаких отношений никогда. Причём есть два разных нарратива о френдзоне, условно мужской (френдзона - это способ корыстных девушек манипулировать мужчинами) и условно женский (френдзоны не существует, есть мужчины, которые не способны прямо высказать свои ожидания от отношений и принять прямой отказ). Условно - потому что ситуации с обратной гендерной раскладкой, на самом деле, не редкость. По сути мы видим две истории про дискоммуникацию. Обе хорошо ложатся на всякие концепции отношений с дисбалансом договорённостей (начиная с “плюсов” и “минусов” Эволюции и заканчивая более фундаментальными текстами). Во-вторых, в меру очевидно, что попасть в историю с дискоммуникацией может кто угодно, если ему не хватает социальных навыков (в первую очередь, чтобы понять, что у партнёра сильно отличаются модели и стратегии социального поведения), а также, если ему не хватает ресурса на использования тех социальных навыков, которые имеются. Мне кажется, что с проблемами нехватки социальных навыков или невозможности ими воспользоваться, сталкивались все, кто когда-то в жизни был подростком. В-третьих, если задуматься о взрослых людях, которые не считают себя мудаками или идиотами, и с которыми вот эта ситуация с какой-то периодичностью происходит. Если рассматривать это как игру, то в чём суть игры? С точки зрения “зафрендзоненной” стороны вроде довольно просто - это способ быть не отвергнутым и не принятым одновременно, кот Шредингера в рамках конкретно взятых отношений, сплав интимофобии с боязнью одиночества (вообще интимофобия, насколько я знаю, - один из важнейших компонентов абсолютно любой проблемы патологических отношений, но речь не об этом). Ну и развал эмпатии, сиречь, объективизация как смазочный механизм всей ситуации. “Принимающая” сторона по мне так гораздо интереснее, потому что тут обычно (по крайней мере, в наблюдаемых мной случаях) прослеживаются две вещи: опять развал эмпатии (ну логично, было б странно, если б с одной стороны он был, а с другой - не было) и страх перед собственным отказом. Страх перед собственным отказом - это, по-моему, очень интересно. Единственная интерпретация, которую я вижу (хотя на практике их может быть бесчисленное множество), - это то, что это чувство может быть следствием крайней дефицитарности любви и близости в картине мира. Чувства, что от любви никогда нельзя отказываться, даже от такой, неподходящей и не радующей. И здесь, по-моему, и спрятан спусковой крючок огромного множества ситуаций, которые пошли не так.
Одно из забавных наблюдений с психфака: на каждом предмете обычно даётся какое-то новое определение эмоций (иногда ещё своё новое определение мышления, личности и т. д., но определение эмоций железно). Психиатрия порадовала особенно изящным, на мой взгляд: “эмоция - это мысль, подкреплённая вегетативным дисбалансом”.
Ещё мне очень нравится описание механизма образования и функционирования невроза: “Невроз констатируется, когда личностью воспроизводится система патологических защит с виртуальным подтверждением значимости психогенной реакции”. Почем защиты патологические? Потому что они не справились с травмирующей ситуацией (либо ситуация слишком сильная, либо защиты заведомо неподходящие), и всё, что осталось у организма - это последний довод сознания: вытеснение. Вытеснение - это для организма плохо, потому что фактически оно ведёт к консервации стресса, что превращает стресс в незавершённый психологический процесс. Незавершённые психологические процессы - привет Зейгарник - в память не переносятся, то есть, срока годности не имеют. И получается, что в организме живёт стресс, против которого применяются одни и те же неработающие защиты, снова и снова. “Картина невроза складывается из формирования порочного круга: виртуальное воспроизведение незавершённой психической травмы активирует несовершенную психическую защиту, что в свою очередь поддерживает незавершённость и, следовательно, актуальность виртуально воспроизведённого психотравмирующего события”. В процесс втягивается память - память поддерживает это самое “виртуальное воспроизведение”, натягивая актуальные неприятные ощущения на всякую мало-мальски подходящую ситуацию. А воля в данном случае вообще наш первый враг, потому что одна из функций воли - это выступать деструктором потребности, то есть, потребность есть, а мы её игнорируем до тех пор, пока вообще не перестаём её сначала чувствовать, а потом и помнить о ней. Здравствуй, вытеснение. Основная потребность организма в стрессе - перестать испытывать стресс, причём не только на сознательном уровне, а вообще, потому что хотя мы можем свой стресс не чувствовать, гормонов стресса от этого в организме меньше не становится, а становится в общем даже больше, потому что при осознании часть их всё-таки расходуется. Поэтому адекватная функциональная реакция на стресс - это не подавление, а то, что называется “работа со стрессом”, и это требует актуальной информированности сознания. Почему? Потому что один из компонентов стресса, без отработки которого он не распадается - это эмоциональный, а эмоция - это что? Правильно, эмоция - это мысль. И вегетативный дисбаланс. Тут я вообще-то немного перевираю лекцию, потому что на лекции нас учили, что компоненты стресса - это когнитивный, вегетативный и моторно-тонический. И если когницию мы можем вытеснить, а моторную активность перенаправить, то вегетативный компонент в лице тех самых гормонов стресса никуда не девается и радостно продолжает фигачить по организму.
Почему слёзы являются актуальной и здоровой реакцией на стресс? Потому что они выводят гормоны из организма и вызывают лёгкое апноэ (судорожные вздохи). Апноэ активирует дыхательный центр в мозге, что, в свою очередь, снижает активность эмоциональной доминанты. Поэтому наш второй враг в горе - это утешители. Утешение в формате “не плачь-не плачь” - это вообще культурально опосредованная агрессия, потому что заткнуться и вытеснить - это ровно то, как со стрессом поступать не надо (а также ровно то, чему нас учит наша культура). (Я давно говорю, что дать другому спокойно поплакать и отношение к самому явлению как к норме должно быть обязательной частью нормальной этики обращения с эмоциями.)
Перелопачиваю лучшее бездны на баше, потому что это моё практическое исследование к курсовой. Из не подходящего к моей теме, но любопытного, нашёлся дисклеймер "как узнать мудака":
читать дальше1. Если в ресторане пыжится, к персоналу относится со снобизмом и претензиями - мудак, хоть сколько песен будет вам в уши лить. 2. Рассказывает, как кого-то наебал (шефа, продавца, клиента) - мудак, наёб у него в крови. 3. Шеф у него - говно, и родственники - говно, и все бывшие - говно, и друзья - говно (по его словам). 4. Врёт по мелочам - будет врать и по-крупному. 5. Встречи только на его условиях и только в ему удобное время - что-то темнит, однозначно. 6. Не интересуется вашими делами, зато его проблемы - дело первой важности. 7. Учит вас жить, поправляет вас, критикует. Нах надо. 8. Имеет комплекс непризнанного гения. 9. Не может отказать себе в излишествах даже по мелочам, даже если его хотелки причиняют неудобства другим. Подставляет друзей. 10. Мусолит детские обиды.
П.С.: к женщинам этот список тоже относится.
По-моему, должно работать. В частности, я так думаю, потому что сам кое-что из этого делал, и это не от крепкой внутренней этики происходило.
В контексте очень активной рефлексии по поводу того, что вообще можно считать здоровыми отношениями, которая является моей основной повесткой последние полгода, я часто вспоминаю начало отношений с Арсением. (Тут надо оговорить, что это очень странная история, происходившая со мной в очень странный период, в которой в принципе было очень много всего нездорового, болезненного и отступающего от этики, и отдельные её элементы до сих пор являются для меня точкой отчёта того, как не надо делать.) В свете очень верной на мой взгляд идее о том, что излишне быстрое сближение в отношениях всегда не к добру, я часто думаю о том, было ли наше сближение нормальным - тот факт, что мы почти моментально перешли в семейные отношения, минуя конфетно-букетный период. Но всё же мы были знакомы почти три месяца, прежде чем вот так очень резко сошлись. В течение этих месяцев мы замечательно общались и было очень много деталей, больших и малых, которые мне искренне нравились в нём. Самая яркая особенность, которая зацепила меня в Арсении тогда - на него совершенно не действовал мой маленький комплекс "вечного второго", аура того, что, несмотря на весь мой вклад и мои таланты, всегда мой партнёр по отношениям - звезда и особенный, а я присутствую больше как подай-принеси. То есть, по сути, на него не действовал тот факт, что я шёлковый василиск. Он продолжал видеть меня под шёлком, это куча мелочей: среди толпы народа подойти прямо ко мне и спросить именно моё мнение о происходящем, позвонить мне вечером, чтобы спросить как дела, спросить меня о том, что мне интересно в нём. В коммуникации с ним было много меня, больше, чем в других коммуникациях. И было мало моих функций: в особенности моей готовности отдавать восхищение и внимание, своё и чужое. Вообще ему удаётся то, что не удаётся многим другим людям, - не сводить меня до функции (неважно, волшебной и прекрасной функции или само собой разумеющейся невидимой функции), высвечивать моё присутствие как личности всегда (кроме нескольких очень плохих моментов наших отношений, да). Я сам уже понимаю, что это моя собственная проблема - либо направлять свою активность на других людей и сводить себя к функции, либо принимать активность от других людей и чувствовать себя личностью. Ещё одна тонкая грань, на которой очень важно научиться держать баланс. А Арсений по-прежнему остаётся лучшей семьёй, которая у меня когда-либо была.
Так вот, сиквелл. Это довольно странный не-совсем-стишок, написанный позавчера. Подсознание точно хочет мне что-то сказать. (Не в тему, но абсолютно всё, что я делаю последние несколько вечеров, посвящается моему страстному нежеланию готовиться к экзамену по нейропсихологии, который будет завтра. В этой череде огромное количество настолько интересных и приятных вещей, что я очень жалею о невозможности пооткладывать его ещё пару недель.)
Каждый охотник уже не желает знать, где сидит фазан. Каждая змея осторожна сверх обычного. Каждый волкодлак боится полуночи. Каждый свинопас подозреваем в связях с королевской семьёй и сжигает улики. Не было печали, но правда не в счёт (реальность врёт и истина подождёт), когда Король-Ворон идёт с севера на восход. Разве есть вещи, на которые можно полагаться, когда Король-Ворон выступил в поход? Что делать нам, когда Король-Ворон уже идёт? (Идёт он по наши души. Идёт, чтобы нас послушать.) Каждый кот ненадёжен, каждая кошка врёт в тот день, когда Король-Ворон выступил на восход. Каждый мой день прожит. Каждый твой день уйдёт. Что теперь будет, когда Король-Ворон знает, кто где живёт? Что с нами будет, когда последняя опора уйдёт? Зачем тебе это, когда больше никто не поёт? Плоды падают с веток, но их никто не найдёт. Несчастьям не будет конца, а добрая сказка врёт. Каждый, кто видел его, умрёт. Всякий, кто слышал его, уснёт. Нет ничего впереди, но и это пройдёт. То, что я чувствую, это не радость, это наоборот. Как случилась эта беда, как сорвался этот полёт? Все показания врут, счётчик размотался вперёд. Смотри на небо и не думай о том, что произойдёт. Каждый шаг - это больно, но он продвигает тебя вперёд. Небо плачет. Какая-то птица орёт. Король-Ворон идёт. Король-Ворон идёт. Король-Ворон идёт.
Предыстория: с седьмого на восьмое апреля мой организм отказался спать, потому что в то время, в которое мы ложились зимой, в апреле уже рассвет. Где-то в районе девяти утра я решила, что надо что-нибудь написать. Моё подсознание пытается что-то сказать. Но это само по себе не так забавно, как то, что теперь у меня есть почти сиквелл, который я опубликую позже.
В волшебном лесу листья изумрудные и пурпурные. Тени в нём не падают, а растут. В волшебном лесу есть башня, а в башне сидит ворон. Ворон в башне не чета никому из птиц и людей. Ворон в башне сидит наверху и смотрит на все стороны. Ворон в башне сторожит дыру между былью и небылью, куда падают комья душистой пыльцы с тяжёлых ветвей волшебного леса, куда падают зимние дожди, куда падают куски облаков, куда падает радужная пыль. Не будь башни, может, не было бы леса, - думаю я. Не будь башни, не было бы ничего, - думает ворон. Многие вещи, которые лучше не делать, если не знать, но есть вещи, которые лучше не знать, если делать. Читай справа налево. Ничего не повторяй, ни про себя, ни вслух. Не ходи в лес, не буди шёпота, не касайся упругого покрова перегноя, не пей из луж, в которых не отражается ни солнце, ни звёзды, из тех, что затягивает тонким ледком в тёплый день. Не ищи башню в лесу. Не иди на запад утром, на север днём, на восток вечером. Не смотри в сердце своей тени. Услышишь крик филина, так под ноги не смотри вообще. Найдёшь вывернутые следы - не иди по ним след в след. Ничего не бросай через плечо. В особенности не бросай через плечо маковые зёрна, толчёные ракушки, сушёный горох и кошачьи усы. В лесу не свисти. Рта не разевай. Не лови лицом паутину между ветвей. Не думай, зачем пришёл. Увидев башню, не спускайся в стылую падь, не перебирай пальцами чётки из желудей. Не считай шаги. Не гляди назад. К ступеням не подходи. Не ступай на них с левой ноги. Не шепчи свой вопрос. Не помни о вороне и не знай ничего из этого, не знай. Читай слева направо. Вниз не смотри. Когда ты окажешься в башне, помни, что ни один совет тебе не поможет. Ничего не бойся, больше не бойся ничего. Не пытайся запомнить дорогу, так не заблудишься. На все вопросы отвечай “нет”. Что увидишь, то всё твоё. Не делись ни с кем. Ворон в башне сидит давно, видел многое. знает, каково читать запретные книги и как ходить по волшебному лесу. Он знает, почему выпал снег в июле и какое на вкус птичье молоко. Не пытайся его удивить или обхитрить. Каждый твой шаг бесценен. Не роняй себя, солгав. Всё, о чём тебе следует помнить, и всё, на что тебе следует полагаться, ты знаешь уже и так: из дыры между былью и небылью приходят сны, память и разговоры, оттуда вышли все наши слова о прекрасном и уродливом, все ожидания, помыслы, страхи и надежды. Всё, чего не было, и вот теперь есть. Ты принесёшь в дар дыре между былью и небылью тридцать речных камней и тридцать жемчужин, кошкины слёзки и след невиданного зверя. Ты принесёшь ей всё, что сам знаешь о запретных книгах и то, о чём только догадываешься. Но ведь плата за проход - только сам проход.
И вроде рационально я знаю, что люди, с которыми своевременное выставление личных границ ведёт к конфликту, а не к его предотвращению, меня как партнёры по коммуникации вообще не интересуют, а люди, которые интересуют, на это реагируют либо нейтрально, либо даже позитивно, но всё равно каждый раз очень не по себе, и я нервно ищу подтверждения, что это не злобно и не высокомерно, и это другую сторону занесло, а не меня, и вообще мне так можно делать.
Когда я работал, было проще. "У меня нет времени ни на что, кроме того, что мне приятно и интересно" - это замечательный аргумент. Чувство востребованности какими-то людьми, которые без меня не справятся (хотя это и неправда, потому что ничего незаменимого во мне нет, а если есть, то это неправильно построенный рабочий процесс, а не мои выдающиеся достоинства), тоже нехило добавляет к уверенности в себе. Но теперь, когда я во всех отношениях обычный человек, что может позволить мне действовать только в своих интересах? Вот даже не исходя из условных вселенских правил бытия и справдливости, а вот просто ради себя?
(Тут уместна цитата из замечательного цикла Княжны о насилии, но сайт с этим циклом у меня почему-то не открывается, и я немного волнуюсь.)
И что с этим делать... в целом понятно, но муторно и утомительно
Девять утра. Я не сплю, потому что, оказывается, одно дело ложиться в пять утра в чернильную зимнюю темень, а другое продолжать делать то же самое в апреле на рассвете. Пытаюсь писать другую страничку по договору с Арсением и хихикаю над тем, что Саша Васильев, оказывается, написал песню о сложности типирования по типологии Княжны. "Я до сих пор не знаю, эльф ты или гоблин". Альбом "Коллекционер оружия", 1996 г.
Последние полгода Арсений увлекается всякими методами мотивирования на творчество (и за это время очень, как мне кажется, достойно сыграл в мюзикле и написал несколько десятков страниц местами качественного текста, так что не могу сказать, что у него не получается, но речь не о нём, а обо мне), и его методы наконец стали пробивать и через мои годы писательского блока. Я не то что бы горжусь этой страничкой, но: 1. это первый художественный текст лет за шесть, 2. она написана менее, чем за 50 минут без вдохновения, 3. поэтому меня она радует, а для чего ещё нужно творчество.
- В каждой семье, заслуживающей уважения...- В каждой семье, заслуживающей уважения, обязательно должен быть дворецкий. Это не означает, что он должен там работать. Он может просто в ней жить или происходить из этой семьи. Если вы или кто-либо из ваших сородичей так и не смогли произвести на свет или нанять дворецкого, по крайней мере, приютите одного малыша! Возможно, не все слова моей тётушки Синтии следует понимать буквально. Тётушка Синтия не общается с людьми в обычном смысле. По крайней мере, не с теми людьми, которые находятся прямо здесь и сейчас. Но то, чем мы здесь все заняты, не имело бы никакого смысла, если бы в потоке хаотичного монолога тётушки иногда не блестели бы золотые крупицы настоящей истины. Всё началось пятнадцать лет назад, когда наша семья стояла на грани разорения. Сам я тогда был ещё крошкой, а тётушка Синтия - бодрой и энергичной шестидесятилетней женщиной, прекрасно разбиравшейся в выставочных породах кошек, этикете и методах выращивания, сбора и засолки грибов. И, увы, совершенно не разбиравшейся в финансах, как, собственно, и никто из моих ближайших родственников. Её брат, мой отец и опора нашей семьи погиб при невыясненных обстоятельствах, предположительно, разбившись об айсберг при воздушном перелёте через Антарктиду. Он один знал, как заполнять декларацию об имуществе, можно ли сеять яровые после озимых, как заплатить налоги и спать спокойно и кому можно давать в долг и под какой процент. В довершение всех бед он почему-то не оставил чёткого и недвусмысленного завещания. В этих трагических и непосильных обстоятельствах тётушке Синтии ничего не оставалось, как заключить сделку с ифритами. Как все вы, возможно, знаете, ифриты всегда следуют условиям сделок, которые они заключают. Но и цены они назначают самые что ни на есть оригинальные (в этом их самое броское отличие от дьяволов, которые в обмен на любые услуги желают только душу). Желанием тётушки Синтии было: “Спасти семью от разорения”. В обмен ифриты забрали у тётушки Синтии разум. Наша семья теперь может позволить себе целый штат квалифицированных сиделок, однако все мы - я и две мои сестры - посменно дежурим рядом с тётушкой Синтией круглосуточно. Потому что никогда не знаешь, когда она скажет что-нибудь вроде: - Каждый птеродактиль - это угроза. Каждый! Об этом очень важно помнить. Страна могла потерять лучших. Этих коварных гадов невозможно предсказать. Они отвечают всем худшим ожиданиям. Расшифровать их письмена - это наша первоочередная цель. Три. Пять. Восемь. Один. Три. Семь. Пять. Ставить только на красное. И пусть кто-нибудь свяжется с охраной торгового центра “Маргаритка”, если не задержать джентльмена в синей куртке, могут быть жертвы. Абсолютно каждый птеродактиль - это испорченные посевы, нарушения путей сообщения и обязательные проблемы в пищеварении...
Представляю, как когда-нибудь сделаю эти мысли поп-психологической книгой, её, как и все поп-психологические книги, конечно, будут извращать до страшного непотребства, но всё равно хочется.
Я пишу это не потому, что у меня мало эмоциональных проблем, я пишу это, потому что у меня их много.
Про проживание эмоцийВ позитивном мышлении есть очень важное здравое зерно - мы сами по большому счёту решаем, как на что реагировать. Очевидно, что бывают ОБЪЕКТИВНО трагические события, которые происходят совершенно случайно, но, посмотрим фактам в лицо, они либо довольно редки, как болезни и несчастные случаи, либо, напротив, происходят сразу со всеми, как кризисы и стихийные бедствия. Большинство же житейских событий вообще не имеют знака, всё решает контекст. Одним из лучших поступков в моей жизни было бросить престижный университет. Одна из худших страстей в моей жизни с неизменно дурными последствиями - желание быть милой и угождать людям. Мы сами определяем, что для нас хорошо, а что плохо, и насколько.
Однако из этого совершенно не следует, что, если мы решили что-то для себя считать полезным, то мы не можем испытывать по этому поводу негативных эмоций. Наоборот, негативные эмоции существуют, в частности, для того, чтобы показывать нам, где наша рациональная часть ошибается. Нет, на самом деле этот человек не желает нам добра. Нет, на самом деле это занятие нам не подходит. Нет, на самом деле мы поступили так, как не следовало поступать. Но в то же время я знаю только один алгоритм конструктивного обращения со своими негативными эмоциями. Вот он: 1. Выявить эмоцию и принять её. 2. Прожить и отпустить эмоцию. 3. Попытаться изменить проблемную ситуацию. 4. Если проблемную ситуацию изменить точно невозможно (она зависит от решений, поступков и чувств других людей, от человеческой природы, от природы реальности), принять реальность.
Желательно соблюдать именно этот порядок, хотя это и не всегда возможно. То есть, очень важно по возможности 1). не пытаться менять ситуацию, когда вы с эмоциями ещё не разобрались - рациональное в нас ошибается на каждом шагу, но иррациональное вообще для решений не предназначено, а если вас обуревает, ОСОБЕННО когда обуревает где-то там под прессом, скорее всего, все ваши решения будут обслуживать ваши раненые чувства, а не вас; и 2). не пытаться принимать реальность такой, какая она есть, не рассмотрев всерьёз и спокойно все варианты изменения ситуации.
Что такое непрожитая эмоция? Это эмоция, которая 1). сама по себе не проходит; 2). либо не подталкивает ни к каким действиям вообще, либо подталкивает к тем действиям, которые кажутся невозможным, либо подталкивает к действиям, которые расходятся с вашими целями.
Что такое прожить эмоцию? Как я это делаю: здесь маленькая инструкция, как я вызываю у себя катарсис подручными средствами; ПОЖАЛУЙСТА, не надо этого делать, если у вас какие-то серьёзные проблемы в жизни, или вы в себе не уверены, или на вас висит множество обязательств, которые некому передать и надо срочно обслужить(Здесь маленькая инструкция, как я вызываю у себя катарсис подручными средствами; ПОЖАЛУЙСТА, не надо этого делать, если у вас какие-то серьёзные проблемы в жизни, или вы в себе не уверены, или на вас висит множество обязательств, которые некому передать и надо срочно обслужить) 1. Дать себе разрешение её почувствовать. Если какая-то эмоция засела у меня внутри, то, скорее всего, моё суперэго не даёт мне смириться с тем, что я могу чувствовать что-то такое недостойное, потому что хорошие девочки не завидуют, а сильные люди не боятся, а самодостаточные люди не обижаются. 2. Выделить себе время, силы и безопасное пространство для эмоциональной проработки. Это пункт, которым многие пренебрегают. Однако эмоциональная проработка - энергозатратный интимный процесс. Мозг сжигает глюкозу в огромных количествах. Очень часто нужно поплакать, иногда покричать, это не то, что человек с эмоциональными проблемами готов показывать случайному зрителю. Моей серьёзной ошибкой в последние два года было согласиться на работу, где рабочий телефон нужно было держать при себе и стараться отвечать на него постоянно, за год с небольшим это достаточно сильно развалило мою и без того неспокойную эмоциональную жизнь. Очень важно использовать помощь специалиста при депрессии и других аффективных расстройствах, в особенности при наличии суицидальных склонностей, а также при наличии травматического опыта. Любой опыт насилия - травматический, степень неважна, также неважно, вы, вас или при вас. 3. Постараться честно погрузиться в болезненную эмоцию, не переводя её в действия/планы. То есть, если гнев, то надо не "я вам всем покажу/докажу", а почувствовать, как, на кого, за что. Не отвлекаться на обобщения, рационализации и моральные оценки. То есть, если грусть, то не "из-за несовершенства мира, в котором люди так дурно поступают", а как, из-за чего, что именно вы недополучили именно в этой ситуации. Вообще перевести фокус внимания с внешних обстоятельств, которые вынуждают вас реагировать, на внутреннее, на сами реакции. По сути это та же медитация, только на негативное. 4. Если всё сделать правильно, обнаруживается две вещи: вы можете отделить себя от своего состояния, ваша эмоция - это не весь вы, и не ваше неотъемлемое свойство; к простуде никто не относится как к личностной характеристике, хотя она и провоцируется внешними обстоятельствами, с эмоциями всё точно также; и - под каждой негативной эмоцией есть ключ; ключ иногда объясняют как другую негативную эмоцию, но мне ближе представление о том, что ключ - это убеждение об устройстве мира, которое переносится на внешнюю ситуацию и на самом деле является источником эмоции. Ключом к страху может быть неверие в возможность защититься и противостоять. Ключом к обиде может быть убеждение, что определённые действия всегда символизируют любовь или нелюбовь. Уныние часто скрывает за собой идею, что нечто, вами желаемое, желать непозволительно (например, нельзя бросать престижные вузы, да). И так далее, вариантов бесчисленное множество. 5. Нужно постараться поверить, сначала на рациональном уровне, потом на эмоциональном тоже, что это убеждение может и не быть истинным. 6. И попробовать взглянуть на ситуацию под новым углом. Это не означает, что она должна вам понравиться - если ваши эмоции сигнализируют, что что-то плохо, вряд ли оно замечательно. Но, во-первых, иногда вещи не то, чем кажутся, а, во-вторых, в идеале у вас должны появиться какие-то пути решения, кроме "сжать зубы и подавить", "попытаться перекроить окружающих" и всякого другого неконструктивного.
Мне кажется, что в моём идеальном мире вопрос об ориентации и некоторых других идентичностях вообще не должен возникать.
Я представляю себе идеальный мир как-то так: -вот у меня есть группа людей, которые важны для меня, потому что я с ними вырос/у нас есть общие гены и семейная история/они близки кому-то другому из моей семьи; это родственники -вот есть, условно, Вася, Маша, Петя, Катя; они мои самые близкие и важные люди, потому что у нас общие проекты
Проектом может быть что угодно. Это может быть традиционное: общий быт и воспитание детей. Это может быть: "мы пишем книгу"; "мы иногда встречаемся и беседуем о нашей философской системе"; "мы эмоционально поддерживаем друг друга всегда, когда в этом есть необходимость и ходим по магазинам (=строим имидж вместе)"; "мы исследуем нашу сексуальность"; "у нас общий бизнес"; "у нас научное исследование" и многое другое. На каком бы проекте не строились отношения, они могут включать или не включать в себя сексуальное взаимодействие*, влечение, состояние влюблённости, нежность, тактильность и заботу. Всё это может быть более-менее постоянным или эпизодически возникающим. Также отношения могут включать или не включать в себя совместное владение имуществом и долговременные обязательства. Отношения могут быть разорваны и восстановлены. И все эти моменты не должны касаться никого, кроме участников. Всех остальных касается только: "Здравствуйте, мы N. и N. Мы вместе растим ребёнка и пишем книгу. Если вы уважаете нас, вы должны с этим считаться".
Любая любовь находится где-то в вечности для меня. Какие формы реализации она принимает - это уже второстепенно.
Естественно, жить полностью так, как здесь написано, на сегодняшний день не может никто, даже я, наверное, не могу. Мы все воспитаны в обществе, где троп** романтической любви имеет грандиозный вес, а секс находится где-то между святым Граалем и ящиком Пандоры в иерархии волшебных объектов. Идеальные миры на то и идеальные миры.
(Троп романтической любви, как я его наблюдаю, я понимаю как проект по созданию и поддержанию друг у друга чувства сценарного выигрыша и травматического бессмертия, а также чувства экзистенциальной значимости, целостности и ценности каждого участника, что, вообще-то, лучше бы самому себе мочь дать.)
В общем, это примерно те причины, по которым я считаю себя аромантиком и поли. Когда-нибудь ещё расскажу об асексуальности. ______________________________________________________ *если кто-нибудь задаётся вопросом, как можно совместно исследовать сексуальность и не вступать в сексуальное взаимодействие, то, навскидку: совместное чтение, написание и обсуждение порнофанфиков; обсуждение сексуальных фантазий; обсуждение реального опыта, как с партнёром, так и без (например, игрушек для секса); совместный выбор и покупка белья; и т. д. **я в сомнения, можно ли использовать здесь слово "троп" или должно быть слово "нарратив"; но, в общем, я использую слово "троп" в таком значении иногда.
Вообще, самое главное событие, которое всё определило в моей жизни в последние несколько месяцев - это то, что старой бабушке Арсения, с которой мы живём, осенью стало похуже, и это стало причиной, легатимизировавшей моё увольнение.
Когда люди слышат, что я не работаю, потому что мне надо сидеть с 91-летней бабушкой с диабетом и деменцией, они считают это поводом для сочувствия, но это не нуждается в сочувствии: бабушка спит примерно двадцать часов в сутки и довольно безобидна, кроме того, прямой контакт со смертью и безумием обладаем таким же потенциалом для восстановления и развития психики, как и для её разрушения.
Кроме того, люди часто рассматривают погружение в себя как трагедию. Для меня же эта пауза, которая была совершенно необходима.
Кажется, теперь я знаю о трудоголизме достаточно, чтобы не попадаться на эту удочку. Остальные типы такого поведения приглушают одни эмоции и усиливают другие. Трудоголизм выключает их все. Все эмоции переключаются на то, что тебе не принадлежит, что даёт тебе несопоставимо мало и что почти никак не характеризует тебя личностно. Я не был не занят с детства, больше десяти лет, и в самое первое время до меня доехало всё, начиная с проблем средней школы, да и более ранние тоже.
Классиков психологии ужасно тяжело толкового пересказывать.
Вот Фрейд, например, пишет (по крайней мере, в том, что я успел прочитать к текущему моменту), не о собственно сексуальной фрустрации как факторе, определяющем человеческую деятельность, а о вытесненных в подсознание импульсах, как правило сексуальных, которые в принципе невыполнимы, потому что не согласуются ни с фактором реальности, ни, собственно, с другими частями психики. Таких, как интерес к сексуальному взаимодействию с близкими родственниками, да. (Самое любопытное здесь то, как такие штуки получаются: они получаются, потому что сексуальность начинает развиваться в том возрасте, когда со всеми своими эмоционально и психологически значимыми фигурами человек находится в естественном слиянии, поэтому любой интерес по факту является инцестуальным. Такой вот баг от эволюции. Причём эта ранняя детская сексуальность - совсем не то же самое, что взрослая сексуальность, это как сравнивать зародыш с взрослым человеком. И только в таком ключе её получается адекватно рассматривать. И Фрейд, в отличие от некоторых пересказчиков, это понимал.)
Я, кстати, совсем не претендую, что мой пересказ более правильный, чем другие. Пересказывать классиков - это беда просто.
(С годами периодически посещающее меня сильное желание прочитать то или иное стихотворение, желательно, вслух стало всё больше сближаться с сексуальным возбуждением; слабеющие колени, ток по всему телу.)
(Месяц назад, после последней в моей жизни хорошей вечеринки (включившей в себя массу компонентов действительно хорошей вечеринки, как то: пьяные танцульки, втягивание какой-то прорвы народа в пьяные танцульки, участие в компроментирующем видео, включающем пьяные танцульки и виновницу торжества, пьяные массовые обсуждения Сейлор Мун, Игры престолов и слеша, чудовищно переперчённая пицца, рассветное попивание внезапно неплохого неразбавленного виски, что, конечно, уже совершенно лишнее, послерассветные-переходящие в непоправимо утренние стихопочитания с немногими последними продержавшимися и позорно тяжёлое похмелье весь следующий день, что, конечно, тоже совершенно лишнее, но по-своему интересно вспомнить, в общем, всё вот это вот) у нас с Арсением состоялся диалог, в котором Арсений сообщил мне, что моя манера чтения стихов по-своему хороша, но содержит ровно один и тот же эмоциональный ряд везде, и это НАДРЫВ, что немножко не везде в поэзии применимо и в большом количестве приедается. (У Арсения хорошо получается сообщать мне вещи о моём поведении и поступках, которые мне многие пытались сообщить, и ни у кого не вышло, а он вот как-то взяли и объяснил. Я думаю, что это потому, что он ухитряется в такие моменты убрать из интонации всякое проявление агрессии, неодобрения и вообще личного отношения, оставляя только чистое и ясное пожелание ко взаимному обмену знаниями. Особенно это впечатляет на фоне того, что в повседневной жизни он высмеивает и критикует всё и всех, совершенно всё и совершенно всех.))
(Подумалось мне, что моё пожелание всё время что-нибудь записывать про себя, про свой внутренний процесс, в сущности, должно иметь те же корни, что и привычка многих людей всё время что-то фотографировать. Я ничего не фотографирую, мне обычно как-то всё равно. Но я записываю, записываю и записываю. И периодические всплески диктофона туда же, конечно. Хотя встреча с собственной дикцией всякий раз вызывает у меня страдание, а неумение пользоваться голосом - стыд, и исправление всего этого совершенно не в списке приоритетов сейчас.)
(Я ставлю скобки в скобки, и это как раз меня совершенно не беспокоит.)
Я что-то никак об этом не пишу, но у меня накрылась поездка во Львов, из-за того, что я не смог вовремя получить загранпаспорт, и поэтому будет небольшая утешительная поездка в Санкт-Петербург 27-30 (предположительно) числа. Ловлюсь (один или вдвоём с Арсением), общаюсь, принимаю советы.
Снился кошмар. Причём сколько раз я ни проснусь, сюжет начинается заново (и без пробуждений тоже).
кошмар про войнуМы (в некоторых вариантах это я, Арсений и очень размытая компания, в некоторых не-я, человек, которому я симпатизирую, и очень размытая компания) собираемся ехать в отпуск на маленьком антифизическом самолёте (во сне это воспринималось как самолёт, хотя это не может быть самолётом никак), в котором есть рубка и маленькая комната с кроватью. И тут начинается война со взрывами, стрельбой и всем прочим, причём точно понятно, что это вокруг на большом расстоянии. Я вспоминаю, что умею водить штуку, на которой мы собирались лететь (до этого предполагалось, что вести будет кто-то другой, но не сложилось), и мы на ней бежим туда, где безопасно. Скорость передвижения и высота полёта у этой штуки маленькая, водить умею только я (попутно пытаюсь кого-то ещё обучить, но как-то не очень складывается почему-то), приходится садиться, чтобы чуть-чуть спать, причём в основном наугад, что там будет, мы толком не знаем. Был вариант сна, где с такой посадки мы подорвались очень резко, прихватили нескольких людей, которые были просто тупо ближе всех, и дали дёру, потому что началось что-то плохое. Этими людьми оказались мать с младенцем, вообще не говорящая на нашем языке, и какой-то дяденька лет сорока пяти-пятидесяти. Наш "самолёт" перегружен, его болтает. В некоторых вариантах сна я - мужчина и пытаюсь осознать и принять, что я гей и влюблён в другого мужика, который тоже там присутствует. И заодно узнаю о гибели нескольких моих родственников, включая родителей. В других вариантах сна я вполне я и в том смысле, что девочка, и в остальных, и таких известий не получаю, но совершенно очевидно, что я их получу, потому что масштаб окружающего трындеца ясно даёт понять, что кто-нибудь из моих родственников, друзей и просто людей, которых я знаю, не выживет. Это та мысль, на которую я стараюсь не отвлекаться. Я думаю, какая это удача, что мы собирались вылететь в отпуск именно в тот день и ни днём позже, когда всё началось. Помню момент из этого варианта, где я роюсь в каких-то своих вещах (которые мне нравятся и представляют ностальгическую ценность, но их нужно будет оставить), потому что вдруг там окажутся какие угодно лекарства (у меня уже была сумка с лекарствами, но она пропала при каких-то очень спешных сборах на другой остановке). Я хочу взять с собой какую-то открытку и одновременно с этим понимаю, что у меня больше никогда не будет больше важных вещей, чем то количество, которое можно очень легко унести с собой.
Этот сон так ни разу и не закончился. Я не знаю, долетели они или нет. У меня обычно не бывает повторяющихся снов и практически не бывает кошмаров.
Из книги Пьера Байяра «Искусство рассуждать о книгах, которые мы не читали»
Коллективная библиотека – группа книг (обычно довольно большая), которые представляются значимыми для определённой группы людей в данный момент. По мысли Байяра обычно каждый член группы не читал довольно большое количество книг из этой группы, но имеет представление о взаимоотношениях между ними. Внутренняя библиотека – книги, которые важны для определённого человека. Виртуальная библиотека – пространство обмена мнениями о книгах в устной или письменной форме. Это подвижная часть коллективной библиотеки каждой культуры, и располагается она в том месте, где встречаются внутренние библиотеки всех участников дискуссии. Книга-ширма – некая заместительная сущность, которая становится предметом беседы, когда мы думаем, что беседуем о книгах (включая те, которые мы читали и думаем, что хорошо их помним), книга-проекция, подверженная влиянию конкретного момента, нашим подсознательным устремлениям, а также дискурсу о книге. Входит в коллективную библиотеку. Внутренняя книга – некий идеальный внутренний объект, который несёт в себе один или несколько внутренних сюжетов, имеющих принципиальное значение для обладателя внутренней книги, так как в них говорится о рождении или о последнем пути. Входит во внутреннюю библиотеку. Книга-фантом – неуловимый и подвижный объект, который возникает, когда мы беседуем или пишем о книгах. Он складывается при встрече нескольких книг-ширм, которые читатели строят на основе своих внутренних книг. Также то, что возникает при соединении виртуальных нереализованных возможностей каждой книги и нашего подсознания. Входит в виртуальную библиотеку.
"Личная внутренняя книга составлена из наших фантазий и собственных легенд, и она имеет прямое отношение к тому, что мы любим читать, к нашему выбору книг и манере чтения. Это и есть тот фантастический объект, который ищет каждый читатель, и самые лучшие книги, которые ему встретятся в жизни, будут лишь несовершенными фрагментами этого целого, но они будут подталкивать его читать дальше. Можно сказать, что и писатель всю жизнь ищет и совершенствует свою внутреннюю книгу и его постоянно не устраивают все существующие книги, в том числе и его собственные, как бы он ни старался. А действительно, как заставить себя писать дальше, если у тебя нет такого идеального образа совершенной книги, подходящей именно тебе, - той, которую ты без конца ищешь и к которой стремишься, но никогда не можешь её создать?"
По поводу виртуальных книг и книг-фантомов – к ним должны ещё относиться смутные ощущения и ожидания от всем известных книг, которые возникают до прочтения из культурного фона (виртуальной библиотеки), также от названия, известных фактов об авторе и эпохе и прочее. У меня, например, была очень смешная история об «Унесённых ветром» и «Гордости и предубеждении». Первая книга на основе детских воспоминаний о фильме (который, возможно, частично смешался со «Скарлетт») и каких-то ещё впечатлений до прочтения казалась мне такой сёдзе-литературой, очень девочковой, про то, кто с кем поженился и всякие романтические предпризнательные интриги. На деле «Унесённые ветром» - это суровая история о войне, голоде и лишениях, разрушении уютного маленького мира, юношеских ошибках и приверженности морально устаревшим иллюзиям, угнетённом положении женщины, а также о том, что личностно неприятные качества вроде цинизма, а также железный характер, реализм и жизнестойкость более предпочтительны с точки зрения выживабельности в трудные моменты истории, чем высокая культура и общее прекраснодушие. Очень суровая такая история, в общем, в чём-то даже тяжёлое чтение. Относительно «Гордости и предубеждения» у меня было (даже и не знаю почему) представление, что это должна быть драматическая любовная история из жизни высшего общества, но на фоне каких-нибудь мрачных исторических обстоятельств типа войны и с какими-нибудь ещё осложнениями типа безумия, преступлений, отверждения обществом, изгнаний или хотя бы ухода на войну, такая классическая историческая эпопея, только британская. То есть они у меня вчистую поменялись местами, и это я нахожу очень забавным. Ещё смешное о «Твин Пикс» - до просмотра сериала у меня это была история о каком-нибудь разгульно светском образе жизни (и чтобы большая часть действия проходила в жутко пафосных казино, операх, кабаре и в холлах дорогих отелей), а Лора Палмер должна была быть такой всей светской львицей-богатой наследницей с десятком скелетов в шкафу, запутанными любовными и прочими связями и общей потерянностью в жизни. Что-то такое немного в духе «Великого Гэтсби». __________________________________
Позднее добавление к этой теме: в контексте концепции Байяра фанфикшен становится особенно интересным явлением. С одной стороны, всё довольно просто: история очень хороша, настолько хороша, что нужна буквально небольшая доработка напильником до моей внутренней книги, ведь совершенно ясно, что (чаще всего) эти двое должны быть вместе, а его поведение объясняется главным образом недооценённостью и тонкой душевной организацией. Однако эта простота довольно иллюзорна, потому что в итоге мы получаем новый текст, который с одной стороны является заполнением дельта-расстояния от книги-ширмы (канона) до внутренней книги автора фан-фика (неуловимой и невыразимой), с другой - присоединяется к книге-фантому (первоисточнику), поскольку теперь является одним из проявлений первоисточника в культурном поле - виртуальной библиотеке. А с третьей стороны - этот текст является новой книгой, вокруг которой незамедлительно начинают развиваться все те же самые процессы, что и относительно всех остальных книг, уже созданных людьми. С другой стороны, появляются всякие дополнительные переменные. Я думаю о фаноне. Личный фанон - это довольно понятная штука, то самое дельта-расстояние, которое отделяет книгу, с которой я ознакомился или думаю, что ознакомился, и мою внутреннюю книгу. Но есть ещё коллективный фанон - общее представление о том, какими книга, её персонажи и сюжет должны быть, но не являются. И это, кажется, какой-то альтернативный способ взаимодействия с культурным объектом вообще.
Желаемые цели и поведение, продиктованное этими целями
Первая выборка
Считает, что ситуация безнадежна. Оказывает сильное сопротивление всему, что ему неприятно (см. интерпретации для -1,-2,-3 или -4; все в данном случае уместны). Пытается защититься от всего, что может вызвать у него раздражение или углубить его подавленность.
Вторая выборка
Хочет упрочить свое положение и производить на людей сильное впечатление, несмотря на неблагоприятные обстоятельства и полное отсутствие признания.
Существующее положение вещей и уместное при этом поведение
Первая выборка
Чувственен. Склонен к наслаждению вещами, доставляющими чувственное удовлетворение, отвергает все безвкусное, пошлое и грубое.
Вторая выборка
Hуждается в отношениях, исполненных близости и понимания, или хотя бы в какомнибудь средстве удовлетворить компульсивное желание ощутить свою идентификацию с кем-либо и требует, если не первого, так второго. Hе способен на какие-либо усилия для достижения своих целей.
Сдерживаемые свойства и неуместное при этом поведение
Первая выборка
Полагает, что он получает меньше того, что заслуживает - что его и понимают недостаточно хорошо, и ценят недостаточно высоко. Чувствует, что ему приходится приноравливаться к другим и близкие взаимоотношения не вызывают у него никакого чувства эмоциональной "отвлеченности".
Вторая выборка
Способен получать физическое удовлетворение от сексуальной активности, но не спокоен и склонен к эмоциональной замкнутости и это мешает ему быть "глубоко вовлеченным".
Отрицаемые, подавляемые или же несущие тревогу свойства
Первая выборка
Физиологическая интерпретация
Стрессы, вызванные разочарованием, привели к возбуждению и тревоге.
Психологическая интерпретация
Стремится производить хорошее впечатление, однако, беспокоится и сомневается в возможности успеха. Считает, что он вправе получить то, на что он питает надежду и чувствует себя беспомощным и страдает, когда обстоятельства оборачиваются против него. Однако, лишь возможность неудач чрезвычайно его огорчает и это может привести даже к нервному истощению. Видит в себе жертву, которую ввели в заблуждение и чьим доверием злоупотребили, принимает этот вымысел за действительность и пытается убедить себя, что в его неудаче достичь какого-то положения и признания виноваты другие.
Коротко
Hеадекватное самооправдание (первая группа цветов характеризует компенсацию).
Вторая выборка
Физиологическая интерпретация
Стрессы, вызванные разочарованием, привели к возбуждению и тревоге.
Психологическая интерпретация
Стремится производить хорошее впечатление, однако, беспокоится и сомневается в возможности успеха. Считает, что он вправе получать то, на что он питает надежды и чувствует себя беспомощным и страдает, когда обстоятельства оборачиваются против него. Однако, лишь возможность неудач чрезвычайно его огорчает и это может привести к нервному истощению. Видит в себе "жертву", которую ввели в заблуждение и чьим доверием злоупотребляли, принимает этот вымысел за действительность и пытается убедить себя, что в его неудаче достичь какого-нибудь положения и признания виноваты другие.
Коротко
Hеадекватное самооправдание (первая группа цветов нужна как компенсация).
Актуальная проблема или поведение, вызванное стрессом
Первая выборка
Истощение жизненной энергии сделало непереносимым какое-либо дальнейшее возбуждение или какие-либо требования к нему. Он хочет спастись от этого бегством в иллюзорный, искусственный мир, в котором вещи больше приближаются к тому, какими бы он хотел их видеть. Его реакция - уверенность, что из него сделали жертву, он требует с негодованием, возмущением и вызовом, чтобы ему дали возможность поступать по-своему.
Вторая выборка
Разочарование и опасение, что определять какие-либо новые цели было бы бессмысленно, породили тревогу. Жаждал признания и уважения, однако ожидающее его будущее вызывает у него беспокойство. Реагирует на него протестом против какой-либо критики и сопротивляется всякой попытке повлиять на него. Стремясь укрепить свою позицию, пытается утвердить себя, педантично применяя свою власть в мелочах.